Белар-50

Архив. 24.6.90. Ilgvars

Илгварс был одним из моих бойцов с четвертого этажа Коммуны, кто очень скоро просёк, что лом - это здорово, и всю весну выходил со мной не столько за билетами, сколько ради самой потасовки возле театра. Спокойный и рассудительный Илгварс - уже в те времена я проникся особым уважением к этому бойцу, впоследствии ставшему моим другом. Кажется, он не пропускал ни одной моей театральной вылазки - и уже совсем по весне и даже лету, во времена, когда Аскарова "разочаровалась" во мне, в одну из ночей с четверга на пятницу, на записи Большого, мотаясь со Светкой и Илгварсом по ночному и к утру уже совсем светлому городу, я наблюдал, как парочка эта шла рядом, очень мило взявшись за руки. Небольшой укол ревности в ту ночь меня таки зацепил, однако впоследствии Илгварс был единственным, к кому я не ревновал Светку! Мой брак по залету - свидетелями и единственными приглашенными той свадьбы были Светка и в ту пору уже год как женатый Илгварс, - и памятно, жестом тем я выражал "несогласие" с выбором Илгварса, сделанным им отнюдь не в пользу Светки, но тогдашней и нынешней его супружницы Марины. Марина всегда была девушкой с цепкой хваткой, и отношения у нас были "дипломатические": мы как-то не очень "долюбливали" друг друга, но ссорится напрямую я с ней всегда остерегался. Ныне всё улеглось, успокоилось, и не так давно, когда в семье Илгварса родился четвертый ребенок, сам перед собой я признал состоятельность выбора своего друга. В Светкиной жизни воды с тех пор тоже поутекло немало, и по своей несчастной любви, насколько знаю, она не переживает. В более поздние времена Илгварс был немало удивлен факту моего многоженства: очень, что ли, осторожно, желая бы и возразить, но не видя логического противоречия, он интересовался: «А жить где? В разных квартирах?» - «Да хоть в разных городах!» - восклицал я в ответ. Быть может, столкнись Илгварс с подобной постановкой вопроса прежде - судьба Аскаровой Светки сложилась бы иначе.

Бригадиром в моей театральной фирме Илгварс никогда не был (наверняка я предлагал ему это, наверняка он отказывался), зато впоследствии мы вместе работали и выставляя точки в городе, и подключаясь к продаже книг одного питерского издательства на развалах книжного рынка в Олимпийском; забор - так и оставшийся непокрашенным забор! - и тот красили вместе! В сложных жизненных обстоятельствах я всегда сверялся, порою следовал мнению Илгварса: ясное, не поставленное с ног на голову мышление - очень, сказал бы, диалектичное, умеющее видеть целое. Стреляет Ельцин Парламент - и в кругу нашем раздаются голоса: «В стране должна быть сильная власть!» - но Илгварс словно отрезает: «Отец, так не делают!» - и я, прекрасно понимающий сам, что так не делают, проникаюсь простотой и ясностью позиции моего друга. И всегда у Илгварса так - без лишних мыслительных ходов, порою и оригинально-просто. Не кто иной как он в иные времена вещает нам, что мусор не следует распихивать по щелям - лучше бросить на проходе, потому что на проходе его быстро выметут, а за батареей он может пролежать вечность, что налоги - это, на самом деле, хорошо, потому что когда есть налоги - есть прибыль. "Река на асфальте" - поставленная студией Табакова липскеровская пьеса, - и в своей немногословной манере Илгварс дает оценку: «Это самая сильная вещь, которую я смотрел в этом сезоне». У меня самого на выходе сносит крышу - и после "Рекой" расплачиваю народ, хотя замороченный Липскеров у публики особой популярностью не пользуется, администрация Табаковки спектакль, вообще говоря, сливает. В театральную политику Илгварс не лезет, разбираться не пытается, но втык-час за тактику («Мужик! Полчаса выносить пятнадцать химиков! Не поверю!») на Таганке получить от него могу. «Как хорошо с приятелем вдвоем / Сидеть и пить простой шотландский виски...» - текст этой (как знаю теперь, Александра Вертинского) песни в сознании неизменно ассоциируется с вечерами, когда вдвоем при свете неяркого ночника в моей 704-ой вместе мы спокойно сидим за рюмкой белого "Мартини". «Пьем, кажется, "Мартини", кажется, клубный», - текст их со Светкой ко мне телеграммы - и клубным у нас называется всё общее, принадлежащее клубу, приобретенное на деньги клуба. "Клуб" наш, сказать, сама семантика слова - от Юры Бартенева повелось так: это он начале 91-го меня на точку книгами торговать взял (полдня на точке - и стипендия студенческая в кармане!), а я Илгварса подключил, Димку Мороза, из бригадиров беляевских кое-кого; клуб же "Семья": от него сама бартеневская фирма существовала - она делилась с клубом, "отстегивала" в клуб. "Клуб" в лексиконе нашем с тех пор так и закрепилось. После от Бартенева ушли, сами торговать стали - и у Илгварса торговля и ныне, у меня же закрылась с приходом времен социальной неадекватности. И очень хорошо, что так, потому что тогда и стало ясно: бизнес и учеба, работа над текстом - вещи, вообще говоря, несовместимые.

Учеба Илгварса в МИСиСе - это вообще что-то! Сам Илгварс некогда и пересказывал со смехом: «У вас проблем с зачётом не будет - вы были на семинарах всегда... вам - придется потрудится... вы, возможно, зачет не получите вообще... а вы, молодой человек, кто такой?..» - Но оказывается, можно прочитывать учебник в ночь, а наутро идти и сдавать экзамен. Однако такой способ "заполнения зачетки" однажды даст сбой: уже на третьем, что ли, курсе какой-то предмет понять Илгварс не сможет и из института уйдет. Всегда как-то невербализованно я полагал, что и возглавить кабинет министров (хоть в России, хоть в Латвии), немножко тому подучившись, Илгварс бы смог. Потенциал, конечно, потрясный - но все постсвадебные годы Илгварса сам всегда жил с немеркнущим убеждением, что никто иной как Марина и «заставила забыть» о самоактуализации моего друга. Так и хочется восклицать: не женитесь, люди, не женитесь вообще никогда! - если к тому есть хоть малейшая возможность. И не мои, на самом деле, слова - парафраз Льва Толстого: «Жениться надо всегда так же, как мы умираем, - то есть только тогда, когда невозможно иначе». Похоже, эту же мысль Толстой дает и устами князя Андрея: «Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет, не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог. [...] Женись стариком, никуда не годным... А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам». Но что, впрочем, непременно добавлю справедливости ради: развитие культуры и продолжение рода - диалектически противостоящие задачи бытия (они равноправны - не вычеркивается, не удается вычеркнуть напрочь что-то одно во имя его альтернативы), - и потому что «ничто на земле не проходит бесследно», как убежден, потенциал (и лучше сказать, "информационный потенциал") Илгварса реализуют на земле его дети.